Потерпевшие

Ежегодно каждый десятый житель России становится жертвой преступления, признаётся потерпевшим. Как защищаются их права?

Думаю, не стоит особо распространяться, что такое справедливость, когда речь идет о каре за уголовное преступление. Это не только законный и обоснованный приговор преступнику, но и возмещение нанесенного им вреда. Хотя, конечно, не всегда даже при горячем желании, что, впрочем, бывает редко, можно восполнить потери…

Некто Ильин, молодой, здоровый, неработающий залез в дом своей соседки, уволок телевизор и DVD-плеер. Это не первая его кража, судимость не погашена, потому придется «молодому, здоровому» «загорать» в колонии, он также обязан выплатить потерпевшей больше десяти тысяч рублей в возмещение ущерба. Не такие уж и большие деньги. Но сколько воров орудует в нашем отечестве, народ примерно представляет. Ловят далеко не всех, хорошо, если треть крадунов оказывается за решеткой. И ведь тащат не на десятку! Уносят все, что нажито простым человеком за всю трудовую жизнь. Для многих потерпевших купить заново тот же телек, дивидишник, микроволновку, фотоаппарат, два-три колечка, шубу — уже не под силу. Можно предъявить требование погасить ущерб. И суд выносит такое решение. Но что толку! У вора ничего нет. А работать в «зоне» не обязательно. Во-первых, часто просто работы нет, во-вторых, кто не хочет трудиться, тот сиднем сидит, отдыхает, иначе принуждение можно рассматривать как нарушение прав человека. Если же вор не пойман, то вообще сиди и помалкивай, копи рублики на новый телевизор или на дубленку с шапкой. Вор же залезет в другую квартиру!

Ну, ладно, вещи. А здоровье и сама жизнь! Жена ждет мужа домой, тот ушел навестить престарелую бабушку. Так и не дождалась. Утром сама бабуля звонит: что-то внук не пришел, а обещал. И тут жене сообщают из милиции: приезжайте в горбольницу, может, еще живого застанете. Застала в бессознательном состоянии, а через два дня муж умер, тридцати лет от роду. Оказалось, все случилось по банальному криминальному сценарию: встретил его вечером двадцатилетний К., попросил закурить, далее словесная перепалка, три удара палкой по голове, и всё — нет человека. Приговор: шестнадцать лет убийце, потерпевшей, то есть жене, три тысячи за материальный ущерб и пятьдесят тысяч — компенсация морального вреда.

Еще пример. Двое парней того же цветущего возраста, чуть за восемнадцать, убили мужчину и его сожительницу тридцати лет, дом сожгли. Сын остался без матери, владелица дома, где снимали жилье погибшие, у пепелища. Тридцать лет — срок лишения свободы на двоих душегубов. Потерпевшей — матери погибшей, которая как бабушка оформила опекунство над внуком, — пятьдесят тысяч в счет возмещения морального вреда. Такая вот цена или вернее — обесценивание человеческой жизни.

Давно сказано: от тюрьмы да от сумы не зарекайся. Сейчас можно прибавить — и от возможности попасть в число потерпевших. По данным статистики, ежегодно каждый десятый житель России становится жертвой того или иного преступления и в соответствии с установленным порядком признается «потерпевшим». Но если принять во внимание высокую латентность, скрытость криминала, то примерно 25 процентов дел не доходят до правоохранительных органов. В реальности же потерпевшими становятся не только те, кто пострадал, а еще и их родственники. Вот и получается, что чуть не четверть нашей страны фактически пострадавшие, как в приведенном выше примере: убита женщина, а ее мать, ее ребенок, сестра — все потерпевшие…

Как же компенсируется материальный и моральный вред? «По данным статистических отчетов Судебного департамента при Верховном суде Российской Федерации, прямой материальный ущерб от преступлений, определенный по приговорам и решениям судов, в 2007 году составил 17,5 миллиарда рублей (в 2006 году — 11,2 миллиарда). При этом из присужденных сумм ущерба реально взыскивается не более одной трети. Уровень раскрываемости корыстно-насильственных преступлений на фоне ежегодного увеличения числа преступлений, причинивших крупный ущерб (30 процентов в 2006 году, менее 19 процентов за январь — май 2008 года), не превышает 60 процентов. При этом возмещение ущерба производится только при наличии приговора суда. Потерпевший не может рассчитывать на возмещение вреда, если преступник не установлен или установлен, но скрывается».

К сожалению, полное и адекватное возмещение потерпевшему морального вреда остается пока редкостью для российского уголовного судопроизводства. Вопросы определения размера морального вреда и тем более «денежной оценки» жизни человека не имеют законодательного регулирования и отдаются на усмотрение судьи, вынужденного при этом оперировать такими не поддающимися конкретизации субъективными понятиями, как «разумность» и «справедливость». На практике «в подавляющем большинстве случаев удовлетворяются иски потерпевших лишь в минимальных размерах».

Это всего одна выдержка из недавнего специального доклада уполномоченного по правам человека в РФ Владимира Лукина «Проблемы защиты прав потерпевших от преступлений». Пожалуй, впервые подняты такие проблемы, которые решать надо было еще вчера. Хотя бы даже потому, что Конституция России содержит статью 52, которая гласит: «Права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба».

Если бы государство, но речь-то о воре, разбойнике, грабителе! Приходилось в суде слышать от потерпевших: «Ну и что? В лучшем случае от него мне каждый месяц по пятнадцать рублей будет приходить». Да, именно так. Как сказано в докладе, больше половины осужденных не имеют возможности работать. Если же трудятся, то заработок распределяется отнюдь не в интересах обворованных: по закону сначала удерживаются налоги, потом алименты, расходы на содержание в колонии, четверть заработка перечисляется на счет колониста.

Уполномоченный по правам человека приводит тревожные цифры. За последние пять лет число зарегистрированных преступлений выросло по сравнению с предыдущей «пятилеткой» в два с лишним раза, каждый год жертвами становятся до четырех миллионов человек. Причем, согласно опросам общественного мнения, «около 60 процентов пострадавших предпочитают не обращаться в правоохранительные органы, будучи уверены, что защиты от них не получат. До половины лиц, признанных потерпевшими, не захотели предъявлять гражданский иск». По той же причине — слабая вера «в эффективность и справедливость правосудия».

Можно еще цитировать доклад. И, думаю, чуть не каждый из нас вспомнит нечто подобное из своей жизни или опыта знакомых. Каковы же предложения уполномоченного по правам человека? Без серьезных изменений в законодательстве проблемы потерпевших не решить. В частности, необходимо, чтобы жертва преступления признавалась потерпевшей сразу после возбуждения уголовного дела. Этот статус позволит пострадавшему с самого начала получать информацию о ходе расследования. Несколько моментов касаются определения и выплаты материальной компенсации потерпевшим. Уполномоченный рекомендует правительству разработать методику определения стоимости человеческой жизни. Одна из наиболее важных мер — внесение изменений в Бюджетный кодекс по вопросу компенсации жертвам преступлений, хоть отчасти эквивалентной тому вреду, который был им нанесен. Потому одно из главных предложений — создание фонда для компенсационных выплат потерпевшим. А уж само государство потом будет взыскивать эти «выплаченные суммы с осужденного в регрессном порядке». Нужно положение о фонде, как он будет формироваться, из каких средств, бюджетных или еще будет и внебюджетный фонд. Затронуты и другие вопросы, в частности, защита потерпевшего, если на него оказывается давление, что совсем не редкость.