Новосибирск 3.2 °C

Психический террор «победителей»

26.06.2008 00:00:00

В Новосибирске во время празднования победы сборной России по футболу в четвертьфинале чемпионата Европы милиция не зафиксировала серьезных происшествий.

Напомним, что в ночь с субботы, 21 июня, на воскресенье, 22 июня, сборная России по футболу на проходящем в Швейцарии чемпионате Европы в четвертьфинале обыграла главного фаворита турнира — сборную Голландии со счетом — 3:1. Когда матч окончился, в Новосибирске шел пятый час утра.

(По данным сайта НГС. НОВОСТИ)

Итак, никаких серьезных происшествий не было. Как говорилось когда-то в сводках Совинформбюро, в этот день «шли бои местного значения»…

Почему вдруг речь зашла о Совинформбюро? Потому, что 22 июня в 4.20 утра, если кто не помнит, 67 лет тому назад началась Великая Отечественная война. Это событие, далеко превосходящее по своему значению все чемпионаты Европы и мира, было напрочь забыто. День памяти и скорби потонул в реве автомобильных клаксонов и воплях «Россия — чемпион!»

А почему «бои местного значения«? Потому что этот день для многих горожан явился серьезным испытанием их физического и психического здоровья. Картина бешено завывающей армады иномарок, безудержно несущейся по новосибирским автомагистралям, почему-то до боли напоминала кадры трофейной кинохроники: немецкие моторизованные колонны победно врываются в мирные украинские города в тот, давний день.

…Утреннюю тишину разорвали хриплые вопли: »А-а-а-а-а-а!« Потом началось нечто невообразимое: пронзительное гуденье, исступленные сигналы машин, свист, визг. Так прошло десять минут, полчаса, час. То, что творилось на перекрестке Красного проспекта и улицы Гоголя, куда выходят окна моей комнаты, назвать народным ликованием можно было с большой натяжкой. Скорее, это напоминало какую-то дикую вакханалию, а не выражение светлой радости от выигрыша нашей команды. В пять утра проснулся мой десятилетний сын, спавший в другой комнате, с окнами во двор. Там было слышно чуть меньше, но все равно шума хватало. Сами понимаете, ребенку не было дела до случившегося на чемпионате Европы. Ему элементарно хотелось спать, но уснуть так и не удалось.

Я мысленно посочувствовала соседям — старенькой бабушке и ее маленькому правнуку, живущим в однокомнатной квартире: им некуда было укрыться от сводящего с ума непрерывного воя автомобилей и нечленораздельного рева »А-а-а-а-а!«, лишь изредка перемежаемого выкриками «Рос-сия!» А как выносит все это мой знакомый — восьмидесятипятилетний ветеран войны, квартира которого расположена в одном из домов по Красному проспекту? Каково сейчас ему, не имеющему даже возможности в скорбном безмолвии помянуть павших однополчан? Он забыт и унижен этим историческим беспамятством из-за абсолютно неадекватной реакции на, бесспорно, важную, но такую несопоставимую по влиянию на судьбу страны спортивную победу…

Вначале еще теплилась надежда на то, что в это беснование вмешается милиция, ведь местное отделение находится в трехстах метрах от «места выражения чувств» футбольных фанатов. Но шло время, а стражи порядка все не появлялись. Впоследствии я поинтересовалась у одного из милиционеров, что же они не остановили этот кошмар в самом начале? Неужели наша милиция такая беспомощная? «Выходит, так», — был ответ.

Рискну все же предположить, что, поскольку силовые структуры являются «кулаком» власти и не могут «ударить» без ее приказа, просто никто не давал им распоряжения о защите «мирных жителей». Город без сопротивления был сдан на милость «победителей». И те устроили в нем психический террор.

К одиннадцати часам вечера сын был уже на грани истерики: «Мама, я больше не могу! От этого рева у меня раскалывается голова, я уже ничего не соображаю! Я спать хочу!» Говорят, пытка бессонницей — самая страшная. В ту ночь многие новосибирцы прочувствовали это на себе. Я не нашла ничего лучше, чем предложить сыну выйти на улицу и взглянуть на происходящее.

Шел двенадцатый час, на небе сгущались тучи. Дорога была забита непрерывно сигналящими автомобилями (и откуда их столько в этот поздний час?), но, что странно, среди них практически не было отечественных. Дорогущие лимузины, сверкающие в свете фонарей лакированными боками, с бликами на затемненных окнах, неслись вперед — к площади Ленина. Туда же двигались и кучки молодежи с банками пива в руках. Багажники и окна некоторых машин были открыты, из них высовывались вопящие фанаты, размахивающие российским флагом. Словом, ажиотаж был полным, вот только невольно возникали вопросы: а на чем зиждилось столь длительное «ликование», подогреваемое одним лишь пивом? Или не только им? И где исходная точка этого автопробега «победителей» по ночному Новосибирску?

Уличные кафе работали, сидящие за столиками пристально, но как-то без особой симпатии наблюдали за таким «бурлением чувств». Скорее, на их лицах читалась некоторая оторопь. Вглядываясь в лица молодых людей, отмеченных печатью какой-то бездушной экзальтации, я поражалась: неужели ни один из них не понимает, что за каждым окном домов, мимо которых в этот поздний час с адским грохотом несутся их машины, люди, в том числе дети, старики, больные? Обычные жители, которые стали заложниками разнузданной вакханалии. К тому же заложниками, в отличие от захваченных «настоящими« террористами, брошенными на произвол судьбы: милицейские автомобили, безмолвно стоящие на площади, в полночь все вдруг развернулись и уехали. Точнее, влились в такой же автомобильный поток, только двигавшийся в противоположном направлении.

Кстати, как выяснилось, и в других городах, в частности, в Красноярске, события 22 июня развивались по тому же сценарию: психический террор фанатов при полном бездействии властей. А впереди еще полуфинал чемпионата, финал…

…И тут пошел дождь. Сначала редкий, потом частый, а затем с неба хлынули целые потоки, смывая с улиц любопытных зрителей и неистовствующих футбольных болельщиков. Словно Господь Бог Сам решил навести, наконец, порядок и дать отдохнуть измученным этим кошмарно длинным и тяжелым днем горожанам. Шум дождя и громовые раскаты несколько приглушили рев клаксонов, но сквозь сон я продолжала слышать его всю ночь. И весь следующий день вопли «А-а-а-а-а!» и непрерывное, пронзительное, выматывающее душу гуденье, хотя и не столь интенсивные, продолжали разноситься окрест. Шло 23 июня — второй день войны.

Галина ПЫРХ

Вам было интересно?
Подпишитесь на наш канал в Яндекс. Дзен. Все самые интересные новости отобраны там.
Подписаться на Дзен

Новости

Больше новостей

Новости районных СМИ

Новости районов

Больше новостей

Новости партнеров

Больше новостей

Самое читаемое: