Как проходили последние в истории этой деревеньки выборы
Недавно, на юбилее одного известного человека, который начали отмечать в Союзе журналистов, а потом усеченным вариантом наиболее выносливых и преданных друзей у него дома, разговор, как водится, зашел о политике.
Голосуй не голосуй, все равно получишь бублик! пробовал каламбурить стареющий поэт и задирал в смехе к потолку пегую клочковатую бороду, которой он, однако, очень гордился.
Не скажите, возразил ему хозяин, лысый, тщательно выбритый, как две капли воды похожий на барда Городецкого, и с полной пастью, как он сам выражался, новых зубов. Да и вообще меня, честно говоря, поражает, что с выборами
Ух ты, символическое название, валяй!
Наполовину клуб, наполовину школа в наполовину деревне
Представьте себе, что некогда я тоже был молод и после школы работал в ремонтных мастерских совхоза токарем. Само собой, меня тут же зачислили в комсомольские активисты, дали пачку бланков для сбора членских взносов и записали в агитбригаду. А потом еще я был спортивным организатором, дружинником, донором, рабочим корреспондентом районной газеты и, так сказать, народным артистом, потому что играл в народном театре роль некоего Павла Нелюбы в пьесе Сафронова «Стряпуха замужем».
Я преклоняюсь и заткнулся! вставил свое неугомонный бородатый поэт.
И правильно сделаешь! Так вот: было это на самом севере области, у черта на куличках, где сейчас не только от Малого Каюка, но и от многих сел побольше ничего не осталось.
Выборы были в феврале. «Партия и правительство» поставили перед нами задачу обеспечить стопроцентное голосование во всех отдаленных поселках. Тот факт, что выборы проводились зимой, облегчало задачу местных властей: летом до таких мест, как Малый Каюк, было вообще не добраться. А вот когда болота замерзнут, то есть шанс, если, конечно, снегу не навалит столько, что тоже не достать.
Сначала мне поручили съездить в Малый Каюк в качестве агитатора и проверить, живы ли люди. Сейчас я вспоминаю прошлое и думаю: ну почему Советская власть так легко рассыпалась: ведь она была абсолютной! Задумайтесь: мы на полном серьезе организовывали совершенно, казалось бы, бессмысленное голосование
В будний день дали мне лошадь с возницей, и поехал я в Малый Каюк. По санному следу мы довольно шустро преодолели километров пятнадцать. Каюкчан я переписал. Их оставалось шестнадцать человек. Семь дворов пенсионеров по паре, и муж с женой, бывшие директор школы и завклубом. Хибары стариков тонули в сугробах. А наполовину клуб наполовину школа добротный высокий деревянный дом продувался насквозь. Лишь в учительской и одновременно бывшей гримерной, как пояснила хозяйка, еще топилась печь и существовала жизнь.
Почему
Просто не успели, был незамысловатый ответ.
А на что живете?
На полторы ставки.
Какие такие полторы ставки?
Полставки завклубом, полставки библиотекаря и еще половина
Чудны дела твои, Господи!
Через неделю было назначено досрочное голосование.
Не разбежитесь вы тут? крикнул я уже из саней провожающей нас супружеской паре.
Мужчина утвердительно помахал рукой: будь, мол, спокоен! Куда мы денемся?
Стихии назло к выборам!
Голосование в ту пору было действительно большим всенародным праздником. С концертами и бесплатными фильмами в клубах, играми на воздухе и тому подобной чепухой. И еще в наших местах на праздник было принято напиваться. Заметьте, не каждый день, как сейчас, а только по праздникам. Существовал даже такой невероятный обычай: в гости супруги обычно шли с санками. Не казенными такими, что сейчас продают, а настоящими маленькими розвальнями. Их еще изготовить нужно было уметь. Но мужики в нашем селе были рукастые. Муж, как водится, напивался, и жена везла его потом из гостей на санках.
Чтобы не подвергать риску важный акт досрочного голосования, я решил, было, ехать с урной в Малый Каюк в четверг. Не дай бог, в пятницу задует или возница запьет! Но директор совхоза
Пятнадцать километров по нормальной дороге четверть часа езды. Но едва мы выехали за околицу, как засели в снегу раз, другой, третий
Копали снег и толкали автобус почти весь день. А когда на горизонте уже был виден Малый Каюк, замело. И оставшиеся
Что будем делать? уже в сумерках и когда дорога как таковая практически исчезла, спросил водитель автобуса. Не получив от нас,
Найдут еще молодых, красивых и неподвижных
Надо было идти за помощью. Куда? К немощным старикам в Малый Каюк? Бессмысленно. Назад в село в темноте
Единственный
Давайте доберемся до Каюка, переночуем, а там видно будет И не отставайте друг от друга!
В абсолютной темноте как уж он нас вывел к деревушке? мы добрались
Труба играет сбор
С вечера намаялись так, что проспали до позднего утра. Невероятно, но разбудил нас не то звук трубы, не то горна.
Но следом раздалась странная,
Это вы зачем? не без опаски, стараясь быть ласковым и мягким, спросил я.
Нужно проверить состояние инструментов!
Ну и как: все в порядке?
Тогда играйте на трубе большой сбор!
Мы оделись и вышли.
Над сосновым заснеженным бором, над заросшим кустарником полем, над торчащими к небу журавлями с пустыми ведрами, над поднимающимися вертикально вверх дымами неслась самая красивая мелодия, которую довелось
Примерно через полчаса старики
Кабиной для процедуры тайного голосования определили сени. Но туда никто не пошел. Шестнадцать душ проголосовали, выпили шестнадцать чашек чая. Мы, агитбригада, тоже похрумкали печеньем и спели хорошую песню из чрезвычайно популярного в то время фильма:
Жить без любви, быть может, просто,Но как на свете без любви прожить?
и за будущее!
Старики, посмотрев на нас, самовар и «хворост», расползлись по дворам, но вскоре вернулись с едой: кто грибочков принес, кто сала, а одна востроглазая бабуля пожертвовала на «обчество» бутыль прекрасной брусничной настойки.
Это наш каюкский «Наполеон»! пояснил просвещенный бывший директор. Клавдия Ивановна его годами и обязательно в полной темноте, чтобы вот этот цвет рубина сохранить, в подполье настаивает.
Хорошо посидели на партах!
Часа через два услышали рокот трактора. Это за нами. Трактор тащил на прицепе наш автобус.
Погрузились чрезвычайно довольные, и часа три еще, пока тракторист и водитель на ощупь по полному бездорожью доставляли нашу агитбригаду на центральную усадьбу, пели. Прошу заметить: часа три и ни одной мелодии повторно!
После официальной даты голосования нам всем дали по почетной грамоте. До сих пор храню ее.
А Малый Каюк через пару лет все же исчез. Говорят, позже пробовал
Так что любое голосование отнюдь не бессмысленно. А уж нынешнее тем более! -неожиданно заключил юбиляр. Знаю, что с тех пор Каюков не убавилось, а прибавилось. В смысле, деревни