«Бомбардиры» из ИЯФа

Их цели — от атомного ядра до тромба

Хозяева и гости за знаменитым Круглым столом
Фото автора

На прошлой неделе Институт ядерной физики СО РАН имени Г. И. Будкера пригласил к себе в гости «Клуб редакторов» Новосибирской организации Союза журналистов России.

Сначала была экскурсия и подробный, адаптированный, скажем так, рассказ о важнейших установках института. А затем гости были приглашены за знаменитый Круглый (именно так — с большой буквы и без кавычек) стол, за которым вот уже пять десятилетий обсуждаются важнейшие научные проблемы крупнейшего научно-исследовательского учреждения Сибири и самого большого института в своей отрасли (три тысячи работающих, около 400 научных сотрудников, из них 60 докторов и 160 кандидатов наук). В углу небольшого зала таинственно мерцал полировкой не то трон, не то стул с нависшей над ним короной…

Один из сегментов Круглого стола заняли директор ИЯФа академик Александр Скринский, его заместители академик Геннадий Кулипанов, Николай Завадский, академик Эдуард Кругляков, руководители общественных организаций института.

Разговор был большой, долгий и интересный. Он коснулся всех ведущих направлений жизни этого легендарного научного учреждения. Образно его деятельность не только на научном поприще можно было бы назвать мирной бомбардировкой идеями и открытиями всех и вся: от руководителей страны до коммерческих структур новой России. Такой вот диапазон.

От «велосипеда» на встречных пучках до промышленной «пушки«

«Велосипед»-электрон на колоссальной скорости — близкой к свету — вышибает из специальной мишени своего собрата — позитрон. Затем оба «велосипеда» массой 10 — 28 степени грамма разгоняются в сильнейшем магнитном поле навстречу друг другу и после «катастрофы» — удара лоб в лоб в гигантском «бублике» ускорителя — высекают «искру» нового научного знания, которую нужно изучать многие годы. Что и делается.

Это, так сказать, одно из главных направлений научной деятельности ИЯФа. На многотрудном пути к постижению тайн материи и физики высоких энергий в 1967 году группа ученых (в их числе тогдашний директор института Герш Будкер и нынешний Александр Скринский) была удостоена Ленинской премии. Затем было еще восемь Государственных премий СССР и РФ (дважды в числе лауреатов снова Александр Скринский).

Пытаться перечислить даже важнейшие научные открытия и научно-технические разработки огромного коллектива за пять десятилетий существования (а ИЯФ был создан в числе первых институтов Академгородка) — дело безнадежное. Но нельзя не сказать о том, что именно здесь ведутся большие работы по укрощению строптивого характера термоядерной энергии. А создание в последние годы уникального лазера на свободных электронах открывает принципиально новые возможности для мультидисциплинарных исследований — на стыках многих наук, от физики до биологии.

При этом (так, собственно, все и задумывалось академиком Михаилом Лаврентьевым со товарищи) изначально ИЯФ искал пути выхода своих открытий на практику. И одна из его «пушек», промышленный ускоритель, была сконструирована еще в младенческом возрасте института. Суть действия «элементарно простая». Если физики научились бомбардировать электронами, допустим, вольфрам, то почему бы не взять да и не сделать установку, которая в своем мельчайшем виде повторяет тот же принцип? От ее электронных, но в миллионы раз меньшей силы лучей, могут погибнуть, например, личинки вредных насекомых в запасах зерна, или значительно, на порядок, прочнее станет электрический кабель. И за прошедшие годы было сделано свыше 140 подобных установок, которые работают мирными «пушками» от США до Китая. Естественно, и в России. Хотя справедливости ради надо заметить, что отечественные отрасли хозяйства чрезвычайно медленно отходят от экономического шока 90-х годов и не спешат пока вкладывать деньги в научно-технический прогресс сегодня.

Даже там, где результат порой очевиден. Несколько дней назад сам садился в Толмачево на самолет в Москву и при контроле на посадку предпочел не «разоблачаться» до носков, а прошел через специальную камеру для «просвечивания» пассажиров, сконструированную ИЯФом (один, между прочим, из немногих пассажиров, — такова инерционность мышления). А когда возвращался из Москвы, заметил, что такая же камера «Сибскан« в Шереметьево-1 пока стоит, но не работает.

По тому же принципу созданы малодозные рентгенустановки «Сибирь-Н». И производство их уже налажено в Бердске на БЭМЗе и в городе Лесном. Не всякое облучение опасно. В том числе и радиационное. Как заметил академик Геннадий Кулипанов, «рентген» ИЯФа в тысячи раз безопаснее традиционной аппаратуры, и облучение, полученное на нем, равно лишь нескольким минутам нахождения на авиалайнере при высотном полете. Но косность нашего всеобщего мышления и тех, кто распределяет деньги на закупку новой аппаратуры, сдерживают процесс массового внедрения установки в медицинскую практику.

Тромбовазим и другие

Еще «сто лет назад» в Институте цитологии и генетики СО РАН под руководством академика Рудольфа Салганика был создан препарат имозимаза. Биологически активная масса очень хорошо показала себя еще во время войны в Афганистане. Ею «промывали» спекшиеся раны, и, очищенные от омертвевших тканей и сгустков крови, они быстро заживлялись.

Около шести лет назад трое академиков — Александр Скринский, Геннадий Кулипанов и Владимир Шумный — пригласили для серьезного разговора предпринимателя Андрея Артамонова, и все вместе решили создать при СО РАН Сибирский центр фармакологии и биотехнологий.

Артамонов вложил деньги, институты — интеллектуальную собственность и один из недостроенных корпусов опытного завода, площадку. Начинать решили именно с создания лекарства, вполне «прорисованного» в идеях и очень нужного в медицине. Известно, насколько опасен тромб в кровеносных сосудах, а биологическая основа для препарата уже есть. Нанотехнологии, разработанные в ИЯФе, позволяли надеяться на успех соединения микробиологической массы с безопасным и эффективным носителем.

Три года ушли на доклиническую разработку. Последующие три года клинических испытаний, в которых очень помог академик РАМН Р. Карпов, показали, что равных по эффективности и безопасности тромбовазиму — так назвали новый препарат — в мире не существует.

Заключение государственного фармкомитета было положительным, и он выдал лицензию на производство нового лекарства. Через несколько месяцев пробные партии таблетированного тромбовазима будут произведены.

Ученые утверждают, что созданный ими тромбовазим будет незаменим и в профилактических целях для очистки даже мельчайших сосудов. Похоже, что отечественная фармакология, опущенная в последние десятилетия «ниже плинтуса», стоит на пороге настоящего прорыва в технологиях.

И не исключено, что на этом-то этапе ее подстерегают новые, еще большие опасности, связанные с конъюнктурой рынка. Мировой рынок лекарств давным-давно поделили между собой крупнейшие фармацевтические магнаты. Прорваться на него можно только с боем либо с чрезвычайно смелыми новыми разработками. «Их есть у меня!» — имеют право воскликнуть сибирские ученые, доселе не помышлявшие о медицине, но сообразившие, что научные знания в области фундаментальных исследований очень хорошо могут быть применимы в практике здравоохранения.

В ближайшее время мы станем свидетелями (очень бы хотелось — успешного) широкого наступления на тромбы. А в Сибирском центре фармакологии и биотехнологий уже думают о производстве легкодоступного таблетированного инсулина и т. д. Очень интересные перспективы.

О троне и короне

Вернемся в заключение в зал заседаний Круглого стола ИЯФа. Каждая из поднятых на встрече с журналистами тем — в силу своей общественной значимости и масштабности — от зарплаты до жилья для молодого ученого нуждается не только в освещении, но и в журналистском расследовании. Почему, например, и кем стопорится проект ИЯФа по строительству собственного дешевого жилья, — по-видимому, есть «заинтересованные лица»…

И вообще, когда несколько почтенных академиков приглашают к себе для беседы большую группу журналистов, знать есть в том необходимость. Потому что «канава», прорытая в информационном поле, тоже многого стоит.

А что касается трона и короны, то говорят, что сам академик Скринский о двух этих атрибутах сказал однажды: когда есть удача — трон, но в любую минуту он может превратиться в электрический стул…

Шутка, конечно.