Пока жареный петух не клюнет…

Руководителям хозяйств невыгодно заниматься профилактикой лесных пожаров

Горожане, пользуясь первыми погожими днями, садятся кто на автобусы, кто в личные авто и устремляются «на пленэр» — в пригородные леса, на берег Оби или Обского моря. Не радуются яркому солнышку и теплу только лесники. Для них весна — самая горячая в прямом смысле этого слова пора.

Рабочий день Владимира Толмачёва начинается утром, а заканчивается порой… на следующее утро
Фото Сергея ПЕРМИНА

Мастер леса Бердского лесхоза Владимир Толмачев на своей должности уже 17 лет. Его коллеги говорят, у Толмачева -самый сложный участок: берег Обского моря, на котором в хорошие летние дни собираются 200–300 машин, и Ордынская трасса, вдоль которой сплошь дачи.

В прошлом году, вспоминает Владимир Николаевич, чуть не сгорела деревня Прогресс, расположенная на территории Бердского лесхоза. Ночью со стороны дороги пришел пал. Жители увидели огонь, когда уже занялись постройки на окраине. Еле затушили.

Пал — самая опасная стихия в лесу. Прошлогодняя сухая трава загорается моментально. Огонь силой ветра разносится на большие территории в считанные секунды. Когда идет пал, у певчих птиц, вьющих гнезда в траве, зайчат, косулят, которые рождаются как раз весной, нет шансов спастись.

— Небольшой пожар площадью 10–20 квадратных метров еще можно потушить, — рассказывает Владимир Николаевич. — Но я сколько раз видел такую картину: горит трава вдоль дороги — все едут мимо и никому даже в голову не придет остановиться и затушить. Хотя загорелась она явно не сама по себе, а от выброшенного из окна машины окурка или искры с глушителя.

Если пал вовремя не остановить, из него может разгореться настоящий лесной пожар. Прошлым летом в районе Чикского полигона выгорел участок леса площадью 100 на 200 гектаров. Сейчас там стоят сухие остовы деревьев, в которых плодятся вредные насекомые. Через несколько лет на этом месте образуется бурелом, который в пожарном плане представляет еще большую опасность, чем сухая трава. Затушить огонь в буреломе вообще невозможно.

С апреля по октябрь рабочий день Владимира Толмачева начинается так: он садится в свои «жигули» и объезжает территорию лесхоза на предмет обнаружения возгораний. Из средств связи у лесника — личный мобильный телефон, из средств пожаротушения — ранцевый опрыскиватель и лопата. За свой труд Толмачев получает зарплату в пять тысяч рулей и деньги на бензин. При этом рабочий день у мастера леса ненормированный. Бывало, говорит Толмачев, проводил сутки в лесу — если серьезный пожар. На профессиональных пожарных можно рассчитывать далеко не всегда. Остается брать лопату и засыпать огонь землей — единственный способ тушения лесных пожаров. А если учесть, что в особо пожароопасные дни — когда солнечно и ветрено — за сутки случается до 10 возгораний…

— До недавнего времени у нас в Боровом был пожарный отряд, — продолжает Владимир Толмачев. — Но потом его ликвидировали, а нас прикрепили к пожарной охране Ленинского района Новосибирска. От города до нас — 60 километров. То есть не меньше часа езды. Есть пожарная часть в Верх-Туле. Но это тоже расстояние в 40 километров! Я обращался к главе администрации Боровского муниципального образования с просьбой возродить пожарную охрану. Оказалось, это невозможно, так как ее содержание стоит 300 тысяч в год. Денег на это нет.

Сейчас с лесными и прочими пожарами селяне борются своими силами, с помощью ведер и топоров. В самый «жаркий» период на помощь леснику выделяют пожарного наблюдателя — пожилой сельчанин ездит по лесу на мотоцикле, тушит брошенные отдыхающими костры.

— Не скажу, что все люди одинаковы, — отмечает Владимир Толмачев. — Есть такие, кто, прежде чем развести костер, подготовит место, разгребет старую траву, окопает костровище, не станет разводить огонь вблизи молодняка или под кронами деревьев, а оставшийся мусор соберет в пакет и довезет до ближайшей свалки. К сожалению, много и таких, кто относится к природе совершенно безалаберно. Например, воткнут люди топор в дерево. Подойдешь, спросишь: зачем? Отвечают: мол, так удобнее, нагибаться за ним не надо. А вы знаете, что дерево от этого может погибнуть? Ой, мы как-то не думали…

Некоторое время назад на территории Бердского лесхоза стояли лагерем казаки. Владимир Николаевич до сих пор вспоминает их добрым словом: «Ребятишки по собственной инициативе собрали на берегу Обского моря более 20 самосвалов мусора!» Лесник пробовал договориться с атаманами об организации патрулей в лесу — и для браконьеров хоть какой-то заслон, и опять же больше шансов, что лесной пожар будет замечен тогда, когда его еще можно потушить. Больше всего Толмачев переживает за посадки ценных деревьев: кедры только начали плодоносить, лиственницы более-менее окрепли. Однако на организацию казачьих патрулей денег тоже не нашлось.

Конец апреля — начало мая — период профилактических опахиваний в лесу. Эта мера позволяет хоть как-то противостоять огненной стихии. Но руководители хозяйств, расположенных на территории Бердского лесхоза, похоже, живут по принципу «пока жареный петух не клюнет…». В ряде акционерных обществ, куда обратился Толмачев с просьбой выделить технику, ему отказали. Безвозмездно помогает леснику только фермер Валерий Крутюк. В прошлом году, когда район одолели лесные пожары, Крутюк предоставил свой трактор с горючим, чтобы локализовать огонь, не дать ему распространиться на весь лес. В этом году пообещал снова дать трактор до того, как «грянет гром».