Новосибирск 2.5 °C

Главное — не навреди ребенку

23.05.2006 00:00:00

Очередной круглый стол по проблемам образования в редакции «Вечёрки»

Не в первый раз профессор Донских и «Вечерка» обсуждают со специалистами острейшие вопросы народного образования. Фото Сергея ПЕРМИНА
Участники:
Иванов Владимир Викторович — руководитель Департамента образования Новосибирской области,
Аристов Юрий Сергеевич — директор МОУ средней общеобразовательной школы «Диалог» с углубленным изучением английского языка,
Головнин Андрей Николаевич — начальник управления образования администрации Советского района г. Новосибирска,
Кирсанова Галина Эдуардовна — учитель математики средней школы N 129 Ленинского района г.Новосибирска, финалист Всероссийского конкурса «Учитель года 2005»,
Моисеева Елена Александровна — учитель начальных классов МОУ средней общеобразовательной школы N 9 г. Искитима.
Ведущий — зав. кафедрой философии НГУЭУ, доктор философских наук, профессор Донских Олег Альбертович.

Кому нужнее эти деньги?

Олег Альбертович Донских: «Учебный процесс в конечном итоге сводится к тому, что есть учитель и есть ученик, а ничего лучше пока не придумали».

ДОНСКИХ: — Появилось новое веяние — национальный проект «Образование». Первый и принципиальный вопрос: что он принесет нашему образованию? Есть и такое мнение, что проект даст лишь небольшую прибавку к зарплате классного руководителя да дополнительные компьютеры в школы, этим все и ограничится. Так ли это?

КИРСАНОВА: — Когда государство обращает внимание на учительство — это всегда хорошо. Каким бы образом оно это ни делало. Может быть, эти шаги не столь ожидаемые, не столь глобальные, как бы нам хотелось, но в любом случае хорошо, что они есть. Это первый положительный момент. Думаю, что за этим последуют и другие шаги, а какие — мы посмотрим.

Галина Эдуардовна Кирсанова: «Я не вижу пока никакой пользы от профильного обучения. Я, например, работала в классе с углубленным гуманитарным обучением, но 90 процентов ребят пошли в технические вузы».

Проект предусматривает не только пополнение компьютерной техники в школах, но, например, и организацию обучения тех, кто служит в армии. Это очень важно, потому что отслужившие в армии ребята часто не имеют возможности продолжить образование. Кроме того, государство обращает внимание на молодых ученых, создавая систему грантов. Нужно, чтобы молодые ученые оставались в науке. Сейчас ведь не только школа стареет, стареют и университетские преподаватели. Хотелось бы только, чтобы эта поддержка не была разовой. По миллиону рублей на реализацию развития шести тысяч школ — при таком условии понятно, что будет солидный конкурс, и тут меня как учителя обычной общеобразовательной школы беспокоит, не получится ли так, что гимназии, и без того оснащенные хорошей техникой, окажутся на первом месте. Нам эти деньги нужнее.

Обратили внимание в национальном проекте на классного руководителя, но сделали это как-то странно. Я тоже классный руководитель. Но мне непонятно, как прибавка к зарплате будет считаться. Ведь говорил президент, что деньги идут в школу за ребенком.

Гранты учительские — тоже хорошо, но только если это будет не разовая акция. Есть основа для того, чтобы этот грант использовать на хорошее дело, на которое у учителя в обычных условиях денег не хватает. Но это работает при хорошей зарплате, а так…

Юрий Сергеевич Аристов: «Стандарты в обществе опережают стандарты, которые существуют в школах».

АРИСТОВ: — Я как руководитель образовательного учреждения думаю о конкурсе «Учитель года». Мы выдвигаем учителя на конкурс, и он в этом году не проходит. Будет ли у нас возможность выдвинуть его еще раз? Стимулирующая роль этого проекта, конечно, есть, но его дальнейшая судьба непонятна. По моему ощущению, отсутствует системность, которая должна быть задана национальным проектом.

Так сказал президент
России нужна конкурентоспособная образовательная система. В противном случае мы столкнемся с реальной угрозой отрыва качества образования от современных требований.
Из Послания Владимира Путина Федеральному Собранию РФ


Андрей Николаевич Головнин: «Во всех грехах школы виноваты вузы. Это мое стойкое убеждение».

ГОЛОВНИН: — Понятно, что проблем у школы много, и все проблемы один национальный проект не решит. Поэтому принципиально важно, что федеральное правительство поддерживает образование. Принципиально важно, что эти расходы не ложатся на региональные бюджеты, а остаются в компетенции федеральной власти. Это первое. Второе: что касается плюсов или минусов проекта, будь то классное руководство или информатика, на мой взгляд, здесь принципиально понимать, что реализация проекта влечет за собой работу и по другим направлениям деятельности школы. Например, выдвижение школ общественно-государственными органами управления. А это означает, что стимулируется работа общественно-государственных органов управления на всех уровнях — на уровне школы, на муниципальном уровне, на уровне города, на уровне субъекта Федерации. Это конкретная, необходимая работа. Это особая социальная практика, которая у нас недостаточно развита. И это очень важно. И еще то, что важно собственно для школы: одним из критериев участия является наличие программы развития школы. Ведь планы-то были всегда, но здесь речь идет о принципиально ином — о включении в практику деятельности школы проектно-программного управления и реализации. Это новые технологии. И когда мы в районе обсуждали, каким образом будет идти отбор школ на конкурс — еще не было конкретного документа, — позиция отдела образования и школ была такая: участвуют в конкурсе все, кто считает необходимым. И у нас практически половина школ района будет участвовать. Пройдет одна, наверное, а даст Бог — две. Но при этом управленцы вместе с руководством школ и попечительскими советами выполнят важную работу — конструирование либо пересмотр программ развития школы, и в этот процесс включаются попечительские советы. Это очень положительные механизмы, которые включены этим проектом. А минусы уже озвучены. Боюсь, что реализация этих проектов усилит поляризацию школ.

ДОНСКИХ: — Уточните, пожалуйста, этот момент — чем отличается новый тип планирования от старого. Ведь школы всегда планируют свою деятельность. Взять учителя — у него планы на каждый урок. То же самое у завуча по учебно-воспитательной работе. В чем здесь новое?

ГОЛОВНИН: — Дело в том, что, при многообразии планирования, среди управленцев существует разное понимание того, что такое программа развития школы. В самом деле, в критериях отбора указано, что должна быть составлена смета развития школы. Подразумевается, что создана программа развития, а под нее составлена смета на этот самый миллион. Я тогда задаю себе вопрос: что это за программа, которая учитывает все аспекты деятельности школы — образовательные, воспитательные, что это за проект, который стоит всего один миллион рублей? Значит, это не все деньги, которые школа потратит на реализацию проекта? А в приказе министерства стоит именно один миллион рублей. Отвечая на вопрос, я сказал бы так: в планировании школы всегда выделялись два направления — образовательная и воспитательная деятельность, плюс, конечно, кадровая. Планирование при этом имело некую описательную форму — указывался набор мероприятий, которые нужно провести по тому или иному направлению. А планы в современном понимании должны быть более структурированы с учетом этапности, промежуточных, конечных результатов, а еще и финансирования под то или иное направление деятельности.

Елена Александровна Моисеева: «Благополучие начальной школы как бы подразумевалось: здесь, мол, всегда все нормально. Но ведь проблемы рождаются именно в младших классах, и здесь сокрыты причины дальнейших трудностей».

МОИСЕЕВА: — Мы, учителя начальных классов, долго ждали, когда же на нас обратят внимание. Мы выжили в трудные времена. И вот, наконец, получили национальный проект. Мне кажется, что не все учителя еще осознали, что любой из нас может реально войти в число десяти тысяч лучших учителей и получить премию — сто тысяч рублей. И чувство, которое я испытываю, — это тревога: а вдруг проект не состоится, останется на бумаге…

Я проработала в школе уже долгое время и видела, что все эти годы мы пытались решать проблемы воспитания и образования в старшем звене. Благополучие начальной школы как бы подразумевалось: здесь, мол, всегда все нормально. Но ведь проблемы рождаются именно в младших классах, и здесь сокрыты причины дальнейших трудностей. Строим дом — сначала делаем фундамент. Прочный фундамент — прочным будет здание. Если фундамент где-то нарушен… Точно так же и начальная школа.

Не скрою, что обрадовалась, когда увидела строчку: дать учителю начальных классов возможность повышения квалификации. Один момент. И второй пункт, который меня тоже радует, — серьезные мероприятия по информатизации школ. Проще и спокойнее этот процесс протекает в среднем звене и в старшем. И очень медленно — в начальной школе.

Сохранить традиции и сохраниться

Владимир Викторович Иванов: «Невозможно оценивать национальные проекты вне контекста развития нашей области. Необходимо наложить их на то, что уже делается у нас».

ИВАНОВ: — Благодарен коллегам за то, что было сказано. Это во многом подтверждает и мое понимание национального проекта. Ведь одно дело — то, как его идеи звучат на федеральном уровне, совсем другое — на уровне школы, и совсем иначе эти идеи звучат на уровне учителя. Ощутить сегодня национальный проект в полном объеме учитель практически не может. Разве что видит доплату за классное руководство. А все остальное — есть оно или его нет — еще не каждому учителю понятно.

Невозможно оценивать национальные проекты вне контекста развития нашей области. Необходимо наложить их на то, что уже делается у нас, — только тогда мы будем иметь правильную перспективу. Как можно использовать новые возможности по максимуму? Деньги вкладываются все-таки немалые… Конечно, было бы гораздо проще сказать: не нужно нам этих доплат, дайте просто нормальную зарплату. Увеличьте ее раз в пять, и тогда никакие другие проекты не нужны. Но национальный проект — это не только заработная плата. Мы уже имеющиеся ресурсы расходуем крайне неэффективно. Нигде нет, чтобы такое количество учеников приходилось на одного учителя. В детских домах на одного воспитанника — двое взрослых работающих. В школах по многим районам по три ученика на одного педагога. И так далее. За 15 лет количество учащихся по Новосибирской области сократилось почти на 200 тысяч, примерно на 15 тысяч — число классов-комплектов. Понятно, к чему я веду. Нагрузка по учебным планам уменьшается, а количество учителей почти не сократилось. Но фонд оплаты труда никто за эти годы не урезал, он даже понемногу добавлялся, примерно в 1,4 раза в год. Никто не изымал никаких средств. И то, что есть, надо использовать разумно. А мы стараемся как можно больше ставок ввести, уменьшаем нагрузку учителя. Нужно более разумное использование средств. До сегодняшнего дня мы не ставили задачу создать программу развития образования области, считая, что бюджет пока этого не позволяет. Мы делали целевые программы, и эти наши программы хорошо накладываются на национальные проекты: так, скажем, в проекте предусмотрена поставка автобусов, а мы их уже более двухсот поставили за пять лет. Остроту подвоза детей сняли. Для горожан это ничего не говорит, а для села очень важно, потому, что детей и за 10, и за 12 км приходится подвозить. Есть и другие программы, на которых мы концентрировали средства.

Но сегодня мы созрели для того, чтобы с 2007 года перейти на комплексную программу развития образования, — есть надежда, что и дальше национальные проекты продолжатся. В прошлом году в первом чтении приняли областной Закон «О едином нормативе финансирования образовательных учреждений». А это значит, что с 1 января 2007 года все образовательные учреждения будут финансироваться из расчета на одного ученика (воспитанника). На этом подходе и будет формироваться областной бюджет. Причем здесь надо иметь в виду, что норматив — это тот гарантированный минимум, который должно получить образовательное учреждение с учетом возможностей бюджета. При этом отдельные виды образовательных учреждений будут иметь свой норматив. Для малочисленных школ будут вводиться поправочные коэффициенты. Подходы к определению единого норматива мы будем еще много обсуждать и материалы размещать на нашем сайте. Можно вносить предложения. Когда будет единый норматив, когда будет возможность у руководителя образовательного учреждения считать деньги, а они ему будут приходить одним целым, то он сам сможет эффективно распределять средства.

Таким образом, вкупе со всем, что сейчас происходит в образовании, национальные проекты очень важны. Дело в том, что мы сейчас стараемся везде, используя все возможные средства информации, говорить о приоритете образования. Мы благодарны нашему губернатору. Когда он ездит по области, то обязательно заходит в школы. Этим, кстати, тоже подчеркивается приоритет образования.

Правда, очень много вокруг национальных проектов ненужной возни. Например, наш департамент за два месяца около десяти структур проверяли. А ведь каждый отчет — это большая работа, сбор информации по школам.

Теперь о направлениях национального проекта.

Классное руководство — это хорошо. Наконец, обратили внимание на важность воспитательной работы по сравнению с образовательной. Тем более, что ситуация сильно изменилась, и дети могут много информации почерпнуть из самых разных источников помимо школы, а мы должны научить их пользоваться этой информацией.

Что касается конкурса лучших школ — тоже замечательно. Получить 54 миллиона на 54 школы — это значимо. При этом деньги пойдут не на ремонт, на них можно купить прекрасный кабинет физики, химии, использовать на инновационные проекты. В конкурсе может участвовать любая школа. Муниципальная комиссия проверяет соответствие поданных документов критериям конкурса и передает материалы в областную комиссию. И здесь мы, по-видимому, организуем комиссии по принципу работы медальных комиссий. Проекты будут смотреть несколько независимых групп, каждая из которых будет выносить свое решение, и окончательное решение будет принято только по совокупности общих независимых мнений. В каждой группе будет представитель общественной организации, кто-то из практиков (руководители образовательных учреждений), управленцы и представители вузов.

Конкурсный отбор лучших учителей я не комментирую. Эта самая сложная позиция из всех шести направлений проекта. На уровне области мы продолжаем вручение ежегодных премий губернатора 100 лучшим учителям, увеличив премии до 10 тысяч рублей.

Наша область по обеспечению школ компьютерами среди лучших в России. На снимке: идет Всероссийская олимпиада среди школьников по программированию в НГУ. Фото Сергея ПЕРМИНА

Информатизация — это замечательно. Причем не о компьютерах уже идет речь. У нас в Новосибирской области 23 ученика на один компьютер. По России последние данные — около 50. Мы в этом отношении среди лучших регионов России. Сейчас задача — совершенствование информационных сетей и обеспечение школ программными средствами. Программные средства государство взяло на себя (хотя первый опыт в этом отношении оказался не самым лучшим, но это, очевидно, временное). Основная задача сейчас — использование в полной мере всего этого в учебном процессе. И есть у нас школы, которые это уже делают.

Гранты для молодежи — тоже очень правильно, но пока нет четкого перечня тех мероприятий с детьми, победители которых могут получить гранты.

Стереть грани между школой и обществом

ДОНСКИХ: И все-таки при обсуждении отдельных позиций национального проекта у меня остается впечатление несистемности. Примерно так же у нас произошло в медицине — выдергивается какая-то позиция… Не хватает участковых терапевтов — давайте повысим им зарплату. Но такие подходы никогда не работают. Вопрос у меня ко всем такой: если бы вам поручили сделать национальный проект, то какое звено вы бы посчитали главным? Такое звено, взявшись за которое, можно вытянуть всю цепочку?

ИВАНОВ: — Некоторые из направлений национального проекта попали абсолютно в точку — например, усиление внимания к воспитательной работе. То же можно сказать и о понимании информатизации не в качестве простой компьютеризации школ, а как нового, полного богатых возможностей подхода к учебному процессу.

Третьим блоком я бы назвал тот, что связан с вопросами социального положения учителя. Нужно на уровне государства обязательно решать жилищные вопросы. Ипотека вводится, но на сегодняшний день для учителя она просто неподъемная.

Четвертый блок вопросов — укрепление материальной базы школы. Появляется возможность, например, купить полноценное оборудование в опорные школы. Особенно это важно для сельской местности: оснастить современным оборудованием опорные школы, в которых ученики могли бы заниматься физикой и химией на другом уровне. А каждый из таких кабинетов стоит до полумиллиона рублей.

МОИСЕЕВА: — Я бы распределила приоритеты иначе. В первую очередь нужно заняться оснащенностью школ. Посмотрим с позиции периферии. Мы, когда приезжаем в Новосибирск, всегда с некоторой завистью посещаем лицеи, гимназии, потому что видим, какие возможности у них есть и насколько наши дети — из сельских районов — обделены в этом плане. Согласна с тем, что, конечно, очень болезненная проблема — жилье для учителей. Как и здоровье педагога. Если уж затронули вопрос о том, что учителя стареют, их остается все меньше и меньше, а молодому поколению надо еще адаптироваться… Пока оно оперится, пока начнет давать такие же результаты, пройдет время, а вот поддержать учителей среднего возраста, которые еще способны многое сделать, но чьи силы уже на пределе… Вот об их здоровье надо крепко подумать. И, конечно, необходимо повышать социальный статус учителя.

ИВАНОВ: — Можно кое-что делать через те же фонды социального страхования.

АРИСТОВ: — Я бы сказал, что необходимо стереть грани между школой и обществом. Есть в обществе прорывы, которых нет в школе. Например, техническое оснащение. При современном уровне развития полиграфии те же исторические и географические карты в школах — устаревшие, качество ремонта школ намного ниже, чем во многих нынешних офисах. И так далее. Стандарты в обществе опережают стандарты, которые существуют в школах. И еще: идеология в обществе противостоит тем ценностям, которые мы пытаемся прививать в школе. И в этой ситуации выходит на первое место роль человека, роль учителя. Школа не только то место, где получают знания, но где общаются и учат общаться, то есть место, где прививается определенная культура. Каждая школа должна быть центром культуры, потому что зачастую у нас в обществе столько разных антикультур, что противостоять им может только сильный человек, сильная личность. И поэтому кадры, которые работают в школе, должны быть, в свою очередь, очень хорошо поддержаны на всех уровнях — и в жилищном, и во всех остальных аспектах.

ДОНСКИХ: — Интересно движется разговор: в связи с обсуждением национального проекта мы приходим к размышлениям о социальных ценностях. Это значит, что мы обсуждаем вопросы крайне принципиальные, ведь именно человеческие ценности определяют содержание нашей жизни.

Людей воспитывают живые люди

ГОЛОВНИН: — Жаль, что нет здесь Татьяны Викторовны Лопатиной (директора Белоярской средней школы Мошковского района) — я заканчивал эту школу, и, по моему мнению, эта школа как раз и является культурным центром. Это культурный очаг для села Белоярки по факту. А что касается того, что бы я сделал, «если бы был министром», как в свое время говорили: да, все направления, о которых говорил Владимир Викторович, работают. Но, в моем представлении, главное — это все же реструктуризация и оптимизация сети образовательных учреждений, и сельских, и, что будет болезненнее, — городских, переход к нормативно-бюджетному финансированию. За этим последует все остальное — эффективное использование средств, ключевые позиции опорных школ, и так далее. Тогда директор и общественные органы смогут оценивать труд качественно работающих учителей более высоко. Если деньги не будут эффективно использоваться, ничего не получится. Мы можем тратить лишь столько денег, сколько их есть в налогооблагаемой базе. Все остальное — лишь ничем не подкрепленные желания. И это не может работать нигде — ни в Австралии, ни в Америке, ни в России.

Так сказал президент
Не нужно бояться расширять финансовую самостоятельность учебных заведений, в том числе и школ, с одновременным повышением их ответственности, конечно, за все составляющие качества учебного процесса и за его конечный результат.
Из Послания Владимира Путина Федеральному Собранию РФ


ИВАНОВ: — Да, структура бюджета у нас несовершенна — и на уровне района, и на уровне школы. До 75 процентов в наших бюджетах — зарплата, при том, что ее размер вовсе не велик. Если прибавить к фонду оплаты труда коммунальные расходы, то что остается на развитие? Структуру бюджета надо менять — разумеется, не сокращая фонд зарплаты. Хотя и в этом вопросе есть неувязки. Если спросить, какая у учителя зарплата, он ответит, что две тысячи. Однако это — не вся зарплата, а только оклад, который он получает за 18 часов. Но нужно же считать и другие доплаты. Что касается доли родительских денег, то она небольшая. Часто говорят: «Вот, посмотрите, ремонт сделан на родительские деньги!». Но в действительности — это небольшие проценты в смете расходов. Почему, например, в школах дешевое питание? Да потому что на это идут государственные дотации — через амортизацию оборудования, через зарплату поварам…

КИРСАНОВА: — Слушаю — все правильно. Однако для себя я решила, что основная цель наших реформ — изменения в пользу доступности, качества и эффективности образования. Причем эффективность и качество зависят только от работы учителя. Поэтому на первое место, «если бы я была министром», в национальном проекте поставила бы кадры. Они решают все — в любом месте, в любое время. И так, наверное, будет всегда. Есть нормальные условия — учителя нормально работают. Нет таких условий — какой-то учитель работает все равно творчески и добросовестно, а какой-то и нет.

Конечно, если есть современная техника, это очень хорошо. Но бывают школы, заваленные техникой, где учителя не знают, что с ней делать, даже подойти к ней боятся. Техническое оснащение должно быть добротным во всех школах, и учителя должны уметь обращаться с современной техникой. И, наконец, руководителям, вероятно, виднее — может быть, нужна реструктуризация какая-то в образовании…

И что еще необходимо учителю, чтобы качественно и эффективно учить детей — это «утрясание» со стороны государства тех учебных программ, которые есть в школе, и которые существуют при поступлении в вузы. Учитель учит, но приходит ученик в институт — здесь один профиль, там — другой… И эти «ножницы» в требованиях заставляют учителя разрываться, стараться научить всех и всему. Очень тяжело. Нужно как-то упорядочить программы, и сделать это сверху, со стороны государства.

ИВАНОВ: — Уже упорядочено — с помощью ЕГЭ. Другое дело, что мы пошли по пути добровольной сдачи экзамена и сами себя поставили в трудное положение. Но все вузы должны принимать результаты ЕГЭ.

КИРСАНОВА: Но пока-то ситуация другая. У меня в школе девочка сдает экзамен на пять, а приходит в вуз, и ей говорят, что это только четыре. «Вы согласны на четыре?» Что ей делать? Конечно, согласна. Более того, в рамках одного и того же вуза на разных факультетах баллы переводятся по-разному.

ИВАНОВ: — Нужно наладить обратную связь и отслеживать ситуацию, чтобы потом можно было предъявить претензии к вузу.

Так сказал президент
Следует создать систему объективного, независимого внешнего контроля за качеством получаемых знаний, и необходимо в широком открытом диалоге с общественностью выработать принципы установления объективных рейтингов вузов.
Из Послания Владимира Путина Федеральному Собранию РФ


ДОНСКИХ: — Я сам работаю в вузе, и должен сказать, что все это очень непросто. Недавно был ответ на экзамене, что татаро-монгольское иго существовало до нашей эры, например. Часто знания выпускников школ до уровня вуза не дотягивают. Поэтому недоверие вузов к ЕГЭ понятно. Но упорядочение программ, конечно, необходимо. Ведь что в школе сейчас творится? Один ученик занимается с тем репетитором, другой — с другим, и так далее. А учиться ему просто некогда, то есть некогда выполнять обычную школьную программу.

Да, сложно выделить одно звено… Но я бы согласился с тезисом о том, что таким главным в цепи звеном являются кадры, потому что учебный процесс в конечном итоге сводится к тому, что есть учитель и есть ученик, а ничего лучше пока не придумали. И надеюсь, что это надолго останется, потому что если в классе будет стоять компьютер вместо учителя, то я не уверен, что машина сможет кого-то воспитать. Не просто научить, а воспитать человека. Пусть людей воспитывают живые люди. У них есть свои недостатки, свои достоинства, но все равно в целом это лучше, потому что они — живые и настоящие. Не вторичные.

У меня вопрос ко всем о качестве образования — о том, как его поднять? Предположим, что национальный проект — это всерьез, что он будет действовать не два года, а будет идти и дальше. Поможет ли это кардинально решить вопрос повышения качества образования? В России было когда-то качественное образование. Сможем ли мы вернуть его?

Кто читал «Братьев Карамазовых»?

ИВАНОВ: — Сложным является само понятие качества. Недавно новосибирский мальчик из 130-й школы занял первое место в мире по физике. Из этой же школы — второе место в мире по информатике. Впервые в России провели астрономическую олимпиаду, и пожалуйста — первое место взял наш мальчик из аэрокосмического лицея. Это ли не достижения?

Речь, конечно, должна в первую очередь идти о качестве педагогических кадров, и кадры эти должны готовиться в педуниверситете с другим подходом. Сейчас мало просто учить транслировать знания. Нужна свежая струя. Система переподготовки кадров, повышения квалификации должна быть сильно усовершенствована, а сделать это не так просто. В области десять тысяч одних только руководителей (включая заместителей). Кстати говоря, ЕГЭ еще чем хорош — он объективно высвечивает качество подготовки.

ДОНСКИХ: Вопрос-то вот в чем. Конечно, всегда есть блестящие ребята. Но когда я говорю о качестве, я говорю, конечно, о среднем уровне. Скажем, о среднем уровне знания истории, литературы, географии. Спрашиваешь в большой вузовской аудитории, кто что читал из русской классики. Оказывается, «Братьев Карамазовых» почти никто не читал.

ИВАНОВ: — Но как раз то, о чем я говорил, включая кадры и систему переподготовки и повышения квалификации, — это и есть подход к повышению качества. Очень важную роль здесь, кстати говоря, играет и оптимизация сети образовательных учреждений. Как это работает применительно к сельской школе? Есть, скажем, школа на двести учащихся. Вокруг нее есть еще несколько школ — пара основных школ, человек на сорок каждая, несколько начальных — там может быть где семь, а где и три человека. И все эти школы мы никогда не сможем нормально оснастить. И если еще учесть, что в классе всего по несколько учеников, которые видят одного и того же учителя изо дня в день, и он им преподает и физику, и химию… Какое тут качество?

А что значит реструктуризация? Мы берем базовую школу и делаем в ней полноценные кабинеты химии, физики, биологии и другие. Оставим в основной школе детей только по шестой класс, а дальше ученик поедет в базовую школу, где он будет иметь возможность получить знания по полной программе. Это, кстати, будет и в городе работать. Мы держим огромные здания, которые почти пустуют, а рядом есть школы, наполненные под завязку. А когда получит директор единый норматив, он задумается: может быть, ему объединиться с другой школой?

ГОЛОВНИН: — Поймал себя на мысли, что от частого употребления профессиональных терминов мы начинаем переходить на какой-то птичий язык, который понятен только некоторым. Это я по поводу реструктуризации. Простой арифметический пример. У меня есть две школы в районе, не буду их называть. Одна дает блестящие результаты, а другая еле-еле дотягивает до среднего уровня. Так вот, затраты на ребенка, который учится в блестящей школе, составляют 60 процентов от тех, что идут на ученика из второй школы. Теперь вопрос: давайте сделаем норматив и, с учетом статуса, дадим хорошей школе еще больше денег — улучшится качество. И мы дадим возможность ребенку из школы похуже перейти в школу хорошую. Это и есть реструктуризация. Когда разговор идет о качестве образования, нужно иметь в виду две разные вещи — качество результата и качество процесса. По крайней мере, если речь идет о качестве процесса, то оно однозначно будет повышаться.

КИРСАНОВА: — Согласна, что ЕГЭ — это оптимальный вариант, если он станет обязательным для всех. Результаты воспитания отсрочены во времени. Мы не можем сказать сразу по окончании школы, воспитан ученик или нет. Это станет видно лет через пять. А результат обучения налицо, и ЕГЭ сможет его показать. Но что меня беспокоит — это профильное обучение. По сути дела, Владимир Викторович нам нарисовал ситуацию профильного обучения, когда одна школа оснащена всем, что нужно, а школы вокруг имеют меньшее значение. Они готовят кадры для тех элитарных школ. Вот сегодня мы должны формировать десятые классы профильные или нет? Понятно, что любое движение идет по пути наименьшего сопротивления. Ребенок не понимает еще в девятом классе, куда ему идти. По планам, основная нагрузка пойдет на социально-экономический профиль, там меньше часов физики, химии, биологии. Предположим, в школе два десятых класса. Тогда второй класс — это общеобразовательный, и это тоже урезанная физика, химия и биология. Получается, что в своей школе ребенок уже не может изменить принятое в девятом классе решение. Как бы учитель ни старался, нужно будет ребенку переходить в другую школу. А это огромное количество проблем, начиная с конкурса, с «наш — не наш». Я не вижу пока никакой пользы от профильного обучения. Так, например, я работала в классе с углубленным гуманитарным обучением, но 90 процентов ребят пошли в технические вузы.

ИВАНОВ: — В свое время у нас начинался широкомасштабный эксперимент по введению 12-х классов. Тогда планировалось, что после получения полного среднего образования ученики будут специализироваться в 11 и 12 классах, уже имея базовое образование. Этого не сделали, и сейчас ситуация требует разрешения.

Вам было интересно?
Подпишитесь на наш канал в Яндекс. Дзен. Все самые интересные новости отобраны там.
Подписаться на Дзен

Новости

Больше новостей

Новости районных СМИ

Новости районов

Больше новостей

Новости партнеров

Больше новостей

Самое читаемое: