День календаря: 35 лет назад распались «Битлз»
9 апреля 1970 года Пол МАККАРТНИ заявляет, что больше не будет сотрудничать с Джоном ЛЕННОНОМ, положив конец существованию «Битлз» как группы. Что стало главной причиной этого решения — финансовые, творческие или личные мотивы, так до конца и не ясно. Но какой бы точки зрения ни придерживались поклонники лучшей в истории рок-группы, каждый из них до сих пор сожалеет об этом.
Творчество великой ливерпульской четверки не давало и не дает покоя музыкантам и композиторам, вдохновляет на создание новых творений — во славу или по мотивам «The Beatles». Проявляется это по-разному.
У Павла Шаромова болезнь под названием «Битлз» осталась на всю жизнь
Павел Шаромов, художественный руководитель «Маркелловых голосов» и вокального ансамбля.
В конце восьмидесятых, например, один новосибирский композитор написал по мотивам битловских песен кантату для хора. Правда, поговаривают, что сделано это было не столько из любви к битлам, сколько из-за того, что Союзу композиторов срочно понадобилась современная и актуальная хоровая музыка. Получилось занятно — чисто женский хоровой коллектив, с академическими нотными папочками, старательно выпевал: «Ду ю нид энибоди! Ай нид сам боди ту лав!» (именно так значилось в партитуре!).
Или пример посвежее — снежная скульптура в Первомайском сквере, изваянная иркутянами по мотивам «Желтой подводной лодки», вписавшая себя в историю мировой битломании как первый российский памятник легендарному квартету с надписью «The Beatles forever!» Забавно, но памятник, по идее, на то и памятник, чтобы быть forever, напоминая о том, чего уже нет. Но «Желтую подводную лодку» уже давно снесли, а «Битлз» будут поживее многих…
Один из самых, наверное, ярких представителей местной «активной битломании» — Павел Шаромов, художественный руководитель «Маркелловых голосов» и вокального ансамбля. Одну из своих программ он назвал «Леннон всегда живой» — тогда вместе с группой «Анатомия души» ансамбль Шаромова исполнял песни Леннона, аранжированные Романом Столяром. Потом, вместе с той же «Анатомией», была еще программа, посвященная рок-музыке шестидесятых. Естественно, и там не обошлось без творчества битлов. А последний сезон «Маркелловы голоса» открыли еще одной тематической программой — «Мендельсон, Леннон, Маккартни». Три «битломанских» программы на сцене филармонии! Плюс желание когда-нибудь повторить программу по Леннону. Шаромов считает, что эта музыка вечна.
— Я битломан образца середины 70-х годов. Когда я влюбился в «Битлз», группа уже распалась. Они вообще к нам, в Россию, пришли с запозданием… Я в то время пел в капелле мальчиков, и мы, хоть были пацанами, но учились, репетировали в консерватории, в музыкантской среде — поэтому были в курсе всех последних музыкальных событий. При этом, что интересно, я не могу сказать, когда и как я впервые услышал «Битлз». Вот помню точно, как, например, пришел «Иисус Христос — суперзвезда». Мне сказали: вот есть такая музыка, приходи, послушай. Я послушал — и все, заболел. А с «Битлз» — они проникли в жизнь как-то исподволь, незаметно. такое ощущение, что я знал их всегда. Естественно, пластинки покупались (контрабандные — польские, венгерские), переписывались на триста раз…
— А наши, отечественные пластинки тогда уже выходили?
— Это появилось позже, в середине семидесятых. Тогда выходили такие миньончики на 33 оборота, но на них ни в коем случае не писали «The Beatles». Были, например, такие варианты: «Серебряный молоток«. Леннон, Маккартни. Исполняет ансамбль» — и все! Но все знали, что это — «Битлз».
— Боролись с засильем буржуазной массовой культуры?
— Вот этого я не знаю. Или так, или, может быть, боролись с авторскими правами.
— А когда «Битлз» получили у нас «право на жительство»? Когда их песни получили право звучать с филармонической сцены, с каких-то менее официальных площадок?
— Это тоже происходило как-то исподволь, незаметно. Сперва записей совсем не выходило, потом они стали появляться — но без названия группы. Потом все-таки появилась надпись: «Поет «The Beatles». А потом эти песни зазвучали — сначала их пели те ребята, которые работали в кабаках и на танцах. А потом как-то незаметно проникло и на сцену. Но сначала эти мелодии пелись с русскими текстами. Помните, у «Веселых ребят»: «Поспорил старенький автомобиль, что пробежит он четырнадцать миль…»
— Вот вы говорили, что в детстве, юности «Битлз» болели. Эта болезнь прошла или нет?
— Нет, так и осталась. Может быть, только немножечко поостыл. Но мы чем занимались? Открывали нотные сборники и часами сидели над ними с друзьями, пели и получали удовольствие. Вспоминали подголоски, которые в нотах не были записаны, копались в этой музыке, наслаждались.
— «Битлз» для вас — это музыка юности или музыка сегодняшнего дня? По ощущениям?
— Она и музыка юности, и при этом — любая классика (когда она становится классикой) всегда оказывается вне времени.
— А почему «Битлз» стали классикой? С вашей точки зрения, как музыканта?
— Об этом сказать-то сложно. Так здорово написано и так вовремя это появилось… Музыковеды так писали, например: «Удачный сплав английского фольклора и американского рок-н-ролла». Можно много-много разных слов об этом говорить, но мне кажется, что это просто звезда зажглась… и полетела. Причем творческое сочетание Леннона и Маккартни — очень удачное! Мне кажется, они оба много потеряли, когда разбежались. Красивость, иногда даже «хорошенькость» Маккартни и музыкальная терпкость, корявость Леннона… когда они были вместе, это давало потрясающий эффект! Сейчас я, когда слушаю их вещи, иногда даже слышу, что вот этот фрагмент стопроцентно написан Маккартни, а вот эта часть — это Леннон сделал. Это их старые песни, которые они делали вместе. И эта музыка, она действительно классика. Она существует и сейчас, и будет завтра. Естественно, не все, а какие-то отдельные вещи. То же «Yesterday» — это уже все, никуда не денется. Это памятник. Монумент.
