В шестьдесят лет жизнь художника только начинается

Иногда, только выйдя на пенсию, уже в зрелом возрасте, люди раскрывают в себе таланты, о которых даже не подозревали. Так случилось с новосибирцем Владимиром Федоренко.

Любой материал — дерево, металл, кость — в руках Федоренко преображается и даже… оживает. Фото Марины КОРНИЛОВОЙ

В шестьдесят лет Владимир Сергеевич превратился в художника и скульптора. И очень неплохого. Работает с деревом, металлом, рогами и костями животных. Из этих материалов он изготавливает много разных предметов: рамки для фотографий, статуэтки, маски, настенные панно, трости, шкатулки, инкрустированные ножны, шпаги с гравировкой.

Сегодня трехкомнатная квартира, где вместе с женой и дворняжкой Диной живет сибирский умелец, напоминает музей. Коллекция Федоренко насчитывает более трехсот экспонатов.

Публичных выставок никогда не было, изделия Владимир Сергеевич не продает. Иногда дарит друзьям.

Увлечение началось с фотографий. Захотелось нашему пенсионеру развешать лица родных людей на стены, а рамок для фотографий в доме не было. Купил тогда Федоренко сосновую плаху, облюбовал рабочее место прямо в зале на обеденном столе и, словно папа Карло, стал творить. Через несколько часов доска превратилась в довольно приличную рамку.

Созданная вещь воодушевила Владимира Сергеевича на продолжение творческого поиска. Заключив фотографии в рамки, он начал вытачивать фигурки.

На пенсию много досок не купишь, поэтому приходится проявлять сообразительность. Как-то раз рядом с его домом рубили липы. Набрал тогда липовых полешек. Вообще, Федоренко использует разное дерево: осину, бук, липу, дуб. За самым любимым материалом — капом — часто ходит в лес. Кап — это нарост на березе, вида совершенно неприглядного. Отодрать его от дерева — занятие хлопотное. Зато предметы из него получаются, по словам сибирского умельца, лощеные, на века.

Сюжеты он придумывает сам.

— Что придет в голову, то и творю. Вот, например, этот мужик замерз, весь скукожился, потому и зеленый, — указывает Владимир Сергеевич на одну из десятка настенных фигур на стене в спальной комнате.

Рядом с зеленым мужчиной танцует восточная женщина, ловит золотую рыбку старик, втягивает дым из трубки курильщик, веселится ковбой.

На шкафу висят трости — гордость мастера. Одна в виде змеи, кусающей саму себя. Другая — с гравировкой по всей длине, с ручкой из рога оленя. Третья — металлическая, защитная.

— Сделал я ее из латуни, внутри металлический стержень, — делится секретными свойствами трости Федоренко. — Если ею огреть, мало не покажется. Она настолько прочная, что сломать практически невозможно. Словом, настоящее оружие.

На самом деле Владимир Сергеевич тростями не отбивается. Зато любит пощеголять ими перед прохожими.

— Когда выхожу на прогулку, беру трость. Люди оборачиваются, смотрят на палку. Работа-то ручная, в единственном экземпляре.

Экспонаты домашнего музея Владимира Сергеевича

Работать с металлом пенсионеру не впервой. Как-никак, слесарем был. Теперь освоил мастерство гравера. Рисунки создает с помощью бормашины, которую соорудил по собственной технологии. От обычного медицинского агрегата почти не отличается. С ее помощью можно не только с металлом, но и с костью работать. Чем, собственно, и занялся с недавнего времени Владимир Сергеевич.

Основной материал — цевка. Это голень коровы или свиньи. Сначала кость долго и сложно вываривается, но это детали.

Трости Федоренко — его особая гордость. Фото Марины КОРНИЛОВОЙ

— Работать с костью очень сложно, — объясняет Федоренко, — она мягкая, может раскрошиться. Пыли от нее много вредной. Я несколько лет работал в угольной шахте. Там наглотаешься пылюги, выйдешь на воздух, и черный ком легко можно выплюнуть. Костная пыль, если в легких осядет, то это навсегда. Но уж очень нравится результат.

В полированном серванте советских времен стоят около пятидесяти изделий из кости. По внешнему виду вроде вазочки.

— Я особо не задумываюсь, вазочки это или другие сосуды, просто творю, и все. Главное, чтобы красиво было. Вот, например, рога. Я их беру на мясокомбинате, бесплатно. Из них создаю питейные сосуды, окольцовываю их железом, гравирую. Вино из них пьется слаще, — смеется мастер.

Особое место в доме Федоренко занимают шпаги. Они, как и положено, развешаны на коврах в каждой комнате.

— Шпаги я беру у фехтовальщиков, обломанные, конечно, — рассказывает пенсионер. — Прихожу на «Спартак», и там мне отдают ненужное оружие. Я его восстанавливаю, гравирую, словом, превращаю спортивную шпагу в декоративную. Мне оружие очень близко по духу. Как-никак, охотой занимаюсь с двенадцати лет. Отец приучил.

Несмотря на то, что Федоренко больше не охотится (болячки замучили), к оружию относится с любовью. Больше к холодному, даже складные ножи стал собирать. Изготовил для них ларец со стеклянной крышкой. Сейчас в нем почти двести походных ножей.

Последняя работа Владимира Сергеевича — герб России. А чтобы герб смотрелся наряднее, украсил корону драгоценными камушками, которые добыл… из брошки жены.

Несмотря на преклонный возраст, Федоренко, которому в этом году исполнилось семьдесят два года, продолжает творить. Его ближайшая цель — выточить из дерева свою супругу.