«Стариков — настоящий правый»

Так считает один из идеологов либералов Алексей Чадаев

Поражение правых на последних парламентских выборах не могло не вызвать последствий и внутри самого правого лагеря, и среди либерально настроенного электората. СПС и «Яблоко», как говорится, «поплыли», и тут же появилось немало новых организаций, претендующих на лидерство. Одним из самых раскрученных проектов стало создание партии «Новые правые».

Алексей Чадаев. Фото автора

Алексей Чадаев с самого начала стоял у истоков новой партии, но больше известен как публицист. Специально для «ВН» он рассказал о том, почему «Новые правые» не стали тем, кем хотели стать, и что вообще происходит в стане либералов.

— Наша цель была — предложить новую идеологию, новую платформу. Было понимание, что если ничего не делать, то правые просто останутся вне политики. Мы старались привлечь силы людей, не являющихся профессиональными политиками. Все без исключения переговоры с либеральными лидерами как первого, так и второго эшелона заканчивались одной и той же фразой: разве с Администрацией не согласовано? Или же: кто нам позволит? По сути, это ведь один ответ! Так получается, что вход во власть через политику уже давно закрыт, а вход в политику через власть открыт всегда. Более того, никакая политическая сила таковой не становится, пока не обратит на себя внимание начальства…

— А что происходит с «Новыми правыми» сейчас?

— Сейчас политикой «Новые правые» не занимаются, они занимаются регистрацией. И по старому закону они зарегистрируются, но потом ведь нужно будет сразу перерегистрироваться уже по новому закону. А вот это уже вряд ли получится. Как говорится, недолго музыка играла…

Но поражение же не в этом состоит! А состоит в том, что не удалось привлечь никого значимого, и вместо широкого проекта получился очередной карлик. Партия Хакамады — это, конечно, партия только Хакамады. Но у «Новых правых» ведь и Хакамады-то нет… Иначе говоря, это не партия, а какой-то клуб, где люди собираются и общаются. Может быть, это и есть форма политики сегодня, когда никаких других особо нет?!

Но хочется, конечно, большего — хочется заниматься политикой, а не комментаторством.

— Способны ли молодые и энергичные «новые» влиять на «старых правых»?

— Нужно давить! Молодая энергия нужна все время. И нужно создавать давление на старых лидеров, чтобы они не чувствовали какую-то свою особость. Ведь в чем к ним претензии? В том, что люди, которые контролируют брэнды, по сути не занимаются политикой. Ведут себя, как собака на сене… Я подозреваю, что для правого электората понимание политики только как свержения правящего режима — просто дикость, и не потому, что он очень любит режим — он его не любит, а потому, что революция гораздо хуже всяких злоупотреблений.

То, что старые лидеры и сегодня занимают это место — ситуация ненормальная. Но нужно работать с теми ресурсами, которые есть.

— Вопрос с лидерами как-то завис, хотя претенденты есть. Взять, к примеру, Ивана Старикова, постоянно заявляющего, что он готов возглавить либералов.

— Стариков? Это не самый плохой вариант. Во всяком случае, уж точно лучше Немцова с Хакамадой. Это настоящий правый с соответствующим, так сказать, экстерьером… Он именно русский правый — не японка из солярия, а такой человек, который всем понятен. Поэтому Стариков — это неплохо.

— То есть новый — это все равно кто-то из старых?

— Когда возникает революционная ситуация, то события развиваются так быстро и новые фигуры возникают точно так же быстро, что может оказаться: вокруг не осталось никого из старой палитры. Хочу напомнить, что все наши политические лидеры, так или иначе, появились в кризисе конца 80-х — начала

90-х. Кризис — это ситуация, которая создает большое количество новых лидеров, а стагнация — это ситуация, когда лидеры те же самые на протяжении многих лет. Поэтому ситуация здесь двойственная: с одной стороны, мы категорически не хотим никакого кризиса, а с другой — понимаем, что иначе будет болото, которое приведет к еще худшему кризису.