Значительную часть своей работы Афанасьев показал еще в конце прошлого года. Тогда, однако, по фрагменту было сложно составить представление о картине в целом. И «ВН» писал преимущественно об истории ее создания и курьезных ситуациях, возникавших на съемочной площадке. Теперь, наконец, фильм представлен полностью (закрытый показ в кинотеатре «Победа»), и есть возможность поделиться впечатлениями.
— Мы не играли мускулами и не пытались поражать художественностью, — предварил показ Афанасьев, — мы просто хотели доказать, что кино в Новосибирске делать можно.
Сам он выступил в проекте в качестве режиссера, сценариста и продюсера. Оператор картины — Игорь Тирский. В ролях — актеры новосибирских театров (кроме петербуржца Александра Баргмана). А начинается кино с весьма пикантной ситуации: муж главной героини (ее великолепно играет актриса театра «Глобус» Ольга Цинк) умирает в гостиничном номере от сердечного приступа прямо на... своей 23-летней любовнице. И это событие, одновременно достойное трагедии и анекдота, переворачивает жизнь героини с ног на голову...
Тело олигарха
Героиня Ольги Цинк — дама интеллектуальная и интеллигентная. Художница, владелица галереи. Муж-олигарх, судя по всему, потакал всем ее капризам. Их брак был идеальным. По крайней мере, так это выглядело в глазах окружающих и так считала она сама. Тем более обескураживающим и ошеломляющим стало прозрение. Среди обломков рухнувшей башни из слоновой кости с героиней буквально случается помешательство — приступ агрессивного возбуждения, неконтролируемого бешенства, который гонит ее невесть куда, заставляя крушить все на своем пути.
У Стефана Цвейга есть замечательная новелла «Амок», где подобное состояние описывается весьма подробно и убедительно. Психологические словари утверждают, что склонность к таким «сумеречным состояниям» имеют преимущественно аборигены Малайского архипелага. Судя по фильму, не только аборигены и не только Малайского архипелага...
«Как будто это происходит не со мной, как будто я сошла с ума и не вернулась», — определяет свой «новый статус» героиня. Вновь открывшиеся обстоятельства заставляют ее обнаружить в себе качества совершенно неожиданные. И это в полной мере ощущают на себе и хорошенькая секретарша-разлучница — после случившегося она пускается в бега, но ее находят и призывают к ответу. И ее подруга — тоже, как оказалось, имевшая доступ к телу олигарха. И подруга самой героини, которая, как выясняется, тоже... «Амок» героини будет продолжаться до тех пор, пока она не сложит-таки «пазл» и не ответит для себя на вопросы «почему?» и «за что?».
Уже из одного этого легкого пересказа фабулы понятно, что заявленный жанр мелодрамы — не более чем условность. И Афанасьев по обыкновению смело мешает жанры. Простенькая история для домохозяек оборачивается драмой, трагедия — комедией, а драма разбавляется куражом и фарсом...
Знакомые все лица
Происходит все, разумеется, на улицах Новосибирска. А также в хорошо знакомых клубах, офисах и магазинах. В картинной галерее, которая принадлежит героине, висят картины новосибирских художников, в том числе Александра Шурица и Сергея Мосиенко. А ходит по этим выставочным залам не кто иной, как дружественный театру Афанасьева француз Паскаль Лярю...
Для самого Афанасьева, однако, местная привязка вовсе не была принципиальной. Подобная история, говорит он, могла произойти где угодно. Режиссер вовсе не считает, что снятое у нас кино непременно должно быть о Новосибирске или о Сибири:
— Существует расхожее мнение, что сибирское кино — это медведи и разухабистые мужики в ушанках... Я не думаю, что это должно быть так. Кино должно быть искусством. И у нас пока — и в этом вся прелесть — кино не стало основным способом заработка. К кино в Новосибирске относятся именно как к искусству. Это должен быть такой честный разговор о людях и с людьми. Как в театре. Как и всякое хорошее кино, должно быть увлекательным и восприниматься адекватно. А извлечение прибыли — это уже момент вторичный. Должно ли быть у новосибирского кино свое лицо?
Если и должно, то незатасканное, не надоевшее. В московском же кино сегодня эксплуатируются одни и те же лица. А что касается женских персонажей, то все сплошная функция. Либо блондинка, либо брюнетка, без особых глубин...
Первоначально предполагалось, в фильме будут играть московские звезды Лиза Боярская и Дарья Румянцева. Москвичкам понравился сценарий, и они с удовольствием согласились на съемки. Потом, однако, из-за занятости актрис планы пришлось поменять. И Афанасьев, по его словам, об этом нисколько не жалеет: свои актеры с задачей справились не хуже. И в этом с ним нельзя не согласиться. Причем опыт съемок в кино из всех имеет только Павел Поляков («Холодное солнце»). Для остальных — это дебют на экране. И дебют весьма, на наш взгляд, удачный.
Продолжение следует
Свою первую картину («Стерва») Афанасьев снял в начале 90-х. О новой своей работе режиссер говорит как об определенном этапе своей жизни. При этом уточняет, что не собирается и впредь работать «с дискретностью в 20 лет» и намерен уже в этом году запуститься на новый проект. В режиссерском портфеле — пять-шесть готовых сценариев, несколько синопсисов и большое число идей:
— Я бы с удовольствием занялся экранизацией литературных произведений из русской классики. Мне это очень интересно. Я считаю, что так и не был снят адекватный фильм по пьесе Чехова «Чайка». Я бы с удовольствием снял пьесу Льва Толстого «Плоды просвещения». Есть и оригинальные сюжеты, которые я придумал сам, и они, как мне кажется, достаточно современны и любопытны. Принципиально хочу сделать фильм по пьесе Игоря Муренко «Шутки в глухомани». Этот спектакль уже пятнадцать лет идет у нас в театре, недавно я его пересмотрел: он абсолютно свежий, и мне, признаться, самому не очень понятен этот эффект. Это могла бы быть абсолютно неплохая современная версия деревенской комедии, что-то вроде «Любовь и голуби»...
Кроме того, Афанасьев активно продвигает идею создания в Новосибирске собственной государственной киностудии. И новый фильм должен стать главным аргументом в списке его доказательств о необходимости городу такого учреждения:
— Надеюсь, что этот показ сдвинет какие-то пласты тектонические под нашим городом, и в Новосибирске начнет развиваться кино как жанр искусства, как жанр художественного творчества. Новосибирск, как известно, давно борется за звание культурной столицы Сибири. Мне, честно говоря, не представляется очень важным, будем или не будем мы называться столицей. Но я знаю людей, которые здесь живут, знаю актеров, которые здесь работают. И я хочу, чтобы и те, и другие, выезжая за пределы города, могли сказать: «Я живу в городе, где есть киностудия, которая конкурирует не только с Болливудом, но и с Голливудом».
Есть ли у фильма Афанасьева хеппи-энд? Однозначно ответить на этот вопрос сложно. Все его героини, объединенные одним телом олигарха, немного «сошли с ума и не вернулись». Точнее — вернулись, но совсем в иную воду. Ибо окончание одного жизненного этапа — всегда есть начало чего-то нового. Все они находят силы расставаться со своими заблуждениями, смеясь. Что будет дальше? Утвердятся ли они в убеждении, что «все мужики сво...», заперев себя тем самым в новую башню из слоновой кости? Или откроют себя навстречу новым заблуждениям? За первой частью фильма Афанасьева с названием «Смерть» следует вторая — «Жизнь». И этим все сказано...
