Новосибирцу, Герою Советского Союза Дмитрию Алексеевичу БАКУРОВУ за 90, но он по-прежнему бодр, весел, энергичен. Вот и на встрече агитпоезда "Армия Победы" — в первых рядах. Рассматривает привезенные из Москвы экспонаты, технику. На глазах то и дело мелькают слезы. "Мы молодыми уходили на фронт вот с этого самого вокзала, я всех людей, с которыми воевал, помню, как тогда". Этот человек еще так много может рассказать о Великой Отечественной войне! И у него всегда найдутся благодарные слушатели. Перед праздником 9 Мая корреспондент "ВН" встретился с ветераном, чтобы узнать, какая она была, та война, чтобы еще раз вспомнить героев и не позволить забыть.
Прямой наводкой
— Дмитрий Алексеевич, этот вопрос вы наверняка слышали уже миллион раз, но все-таки… Как вы узнали о начале войны?
— У меня был друг в деревне, мы с ним поехали на рыбалку на другой берег реки. К вечеру возвращаемся, а нам говорят: началась война. Я сразу же бегом в военкомат, а мне говорят — не годен. Но подсказали идти в военное училище и ждать призыва. 15 июля нам позвонили и сказали, что семь человек направляются в Томское артиллерийское училище. Нас приняли даже без всяких документов. Сначала привезли в Юргинский лагерь, где располагались все училища округа. А еще через три дня мы оказались в Томске в военном городке, где раньше стоял артиллерийский полк. Там я проучился шесть месяцев.
— Когда же вы попали на фронт?
— Произошло это не так скоро, как мне хотелось бы. Через полтора месяца в училище нас отправили в Среднеазиатский военный округ в город Ташкент. Мы были очень расстроены, так как просились на фронт, а оказались далеко от военных действий. Там о войне будто и не слышали. Но за эти шесть месяцев нас научили стрелять прямой наводкой. Третьего января мы пришли в штаб округа, где нам сказали срочно явиться в Семипалатинск, где формировалась 8-я стрелковая дивизия. Также в это время организовали отдельный минометный дивизион, я стал минометчиком, и нас забросили под Брянск. На фронт прибыли только 23 апреля 1943 года.
— По вашим ощущениям тогда вы были готовы к фронту, войне?
— Я должен сказать, что, когда мы учились в школе, нас готовили для армии. В школе был представитель Осоавиахима, он нас учил боевой стрельбе из винтовки. Никаких стрельбищ, полигонов не было — ляжем в овраге и стреляем. У нас у каждого на груди был значок «Ворошиловский стрелок». Занимались активно спортом, бегали кросс на10 километров, ходили на лыжах.
— И все-таки одно — дома, а другое — на войне. Какими были бытовые условия на фронте?
— На каждого солдата полагалось обмундирование: фуфайка, штаны ватные, валенки, еще давали котелок. Офицерам поверх телогрейки — меховой жилет. С этим все было нормально, с питанием — сложнее. 1942 год был очень тяжелый, особенно когда наступило лето — началась нехватка витаминов. Нам, минометчикам, было совсем тяжело, мы же в овраге стояли. Однажды я услышал крик: «Товарищ лейтенант, я ничего не вижу!» Я отвечаю по молодости: «Что ты не видишь? Еще все видно!» Но один старший товарищ меня одернул, говорит: "Сынок, не до шуток — у него куриная слепота». В команде у нас набралось где-то человек пять с таким же диагнозом. Чтобы как-то нас поддержать, командиры даже решили прибавить норму хлеба солдатам, стали давать по одному килограмму на каждого.
«Бакуров, спасай знамя!»
— Какое у вас отношение было к фашистам?
— Лютая ненависть! Первое, что у нас было привито, — любовь к Родине, второе — любить армию, третье — защищать свою Родину. Все мы хотели только в армию, в любые войска. Сибиряки служили в 1930-х годах на Тихоокеанском флоте по пять лет. Приезжают — брюки клеш, тельняшка, посмотришь — и хочешь стать моряком.
— Все знают вас как Героя Советского Союза. Как вы получили это звание?
— Это было в 1943 году, во время форсирования Днепра. Мы были измотаны, кто-то уже не мог идти. Наши саперы помогли смастерить хороший плот. На него мы погрузили пушки и поставили лошадей. Завязали им рот и замотали глаза, чтобы не храпели и ничего не видели. Пока мы переплывали, был жуткий обстрел, лошади только успевали вздрагивать. Это было в ночь с 22 на 23 сентября 1943 года. Нам нужно было стоять насмерть, до последнего, и ждать подмоги. Она подоспела 24 сентября. А дальше нужно было форсировать реку Припять. Нам дали 2 часа отдыха, но фашисты открыли огонь. Помню, командир кричит мне: «Бакуров, спасай знамя!» Я развернул два орудия и отсек этих фашистов. Командир полка так обрадовался, подошел, обнял меня и сказал: «Молодец!». После этого мы с ходу форсировали Припять. За эти события я и был представлен к званию «Герой Советского Союза».
— Мы знаем, что вы были участником Парада Победы 1945 года. Как это было?
— Это было такое счастье. 24 июня в 6 часов утра мы были на марше, с Красной Пресни пешком шли на площадь, и начал накрапывать дождик. Пришли, моросить стало сильнее. А когда Жуков выехал на белом коне из Спасских ворот, мы уже шли под проливным дождем, брызги летели во все стороны. Но ни один человек из зрителей не ушел с парада. Я шел в составе 4-го Украинского фронта, почти в конце. Весь до нитки промок, но от этого еще веселее стало. Говорят, дождь — к счастью, а может, это были слезы тех, кто не дождался родных с войны. Когда спускались возле собора Василия Блаженного, москвичи обнимали, целовали нас... А вечером мы побежали на салют и вместе с москвичами праздновали Великую Победу.
